матч завершен
-
-

16 июня 2020

Мария Панфилова: «Меня до сих пор не греет бронза Суперфинала Лиги Белова 2018»

Капитан «Сирен» – о двух Универсиадах, командных правилах, работе с детьми и многом другом.

– Твой первый полноценный сезон в АСБ – сезон-2016/17. Расскажи, как ты вообще попала в «Сирены»?

– Тут надо начать с того, что я вообще с детства играю у Алексея Владимировича Середенкова, с семи лет. Получается, что тренируюсь у него уже 15 лет. И я с детства уже очень выделялась, он начал потихоньку подключать меня к «Сиренам». Сначала я ходила на тренировки раз в неделю, это было еще аж в 2011-м году. Потом начала играть в чемпионате города, стала тренироваться раза 2-3 в неделю. Параллельно играла за Кировскую спортшколу, как раз где и тренировалась изначально у Алексея Владимировича. Ну и я с детства понимала, что хочу быть тренером, к тому же мне очень нравились «Сирены», я кайфовала от коллектива, у меня была цель – поступить в университет им. Лесгафта, даже никуда документы больше не подавала.

– Но ты начала играть за «Сирен», когда еще была школьницей?

– Да, но в 11-м классе я играла мало. Это был первый сезон, когда в АСБ допустили школьников, меня заявили, через два месяца я повредила колено перед первым туром ДЮБЛа. Я не могла ходить, мне сделали МРТ, оказалось, что был вывих чашечки, боковая связка, плюс старые проблемы с мениском… И в декабре мне сделали очень серьезную операцию, я восстанавливалась, начала тренироваться уже на сборах с «Сиренами», а с сентября стала полноценно играть.

– А какие успехи у вас были в Кировской спортшколе?

– С Кировской мы Россию не выигрывали, но всегда были в топе. Мы доходили до всех финалов, кроме одного, но в призы не удавалось попасть. В чемпионате города стабильно занимали второе место, первое было у Калининской, там как раз тогда из асбшниц играла Лиза Балыкова. Но у нас была хорошая команда, знаешь, как «Сирены», и по достижениям, и даже по внешнему виду.

Я была самой высокой в команде, играла то первого номера, то пятого, средний рост команды был 165 см. И таким составом мы «гоняли» и всех обыгрывали, серьезный уровень был уже только на финалах, где были УОР, Видное... Причем 98-й год же очень сильный по России был, там Вадеева, Мусина, Курильчук… Но до финала мы рвали всех! Мы выходили, все маленькие, с толстыми задницами, вот прямо «Сирены», только дети, и всех «разматывали».

– Помнишь свои впечатления от первого полноценного сезона в АСБ? Вы тогда драматично проиграли в Ласт-16 Лиги Белова «Нефтяночке», и появилась та знаменитая фотография, где все сидят и плачут.

– Первый курс очень сильно запомнился, на самом деле. Это же такой втягивающий этап, потому что ты приходишь, вроде бы знаешь картинку, где играют, понимаешь, что это важно, но ты этого не чувствуешь изначально. А первый курс показал, как это серьезно. А когда мы поехали на Ласт-16, заболел тренер, очень сильно, была огромная температура, он физически не смог полететь.

Он был на телефоне, звонил в тайм-аутах, кто-то с «банки» снимал игру, он говорил, кого менять, что делать. И тот проигрыш Уфе был очень обидный, потому что после первой половины мы вели 17 очков. Мы чувствовали игру, мы обходили соперника по всем критериям – по защите, по нападению! А после половины вышли, и все. То ли устали, то ли расслабились... Плюс мы же девочки, и я думаю, что сказалось, что тренера не было рядом. У нас часто бывает, что мы можем выйти и перестать играть вот просто потому, что мы девочки.

Алексей Владимирович умеет подбирать нужные слова, знает, как найти пути, чтобы мы вернулись в игру. К тому же в тот сезон нас было очень мало. Для «Сирен» это в принципе обычная история, но тогда нас играющих было реально 5 человек, а поехало на тур 7 или 8. Я помню, мы первую игру с Майрой Сергазиновой сыграли по 40 минут, хотя обычно так не делаем и всегда даем себе по 30 секунд хотя бы подышать. И тут, возможно, сказалась игра впятером весь сезон. И потом забавно было то, что в Суперфинале у Уфы тоже тренер не смог приехать, и они сидели так же, как мы у них.

– И в свой первый же сезон ты поехала на Универсиаду. Какие у тебя были эмоции, когда ты получила вызов в студенческую сборную России и началась вся эта история?

– Было очень круто, потому что это история уже взрослая, а не детские сборные. Когда меня вызвали на первый просмотровый сбор, где были только студентки, мне только исполнилось 18, я вообще никого не знала! Мне было не по себе, и я была уверена, что мы сейчас три денечка потренируемся, а потом меня отцепят. Алексей Владимирович был тренером там, давал какие-то советы, разговаривал со мной, говорил, что все зависит от меня. Он давал понять, что я интересна, главное – не творить фигню, это держало меня на плаву.

Потом был второй вызов, где были только «профики», я об этом узнала только в конце сбора. Я поняла, что на меня хотят посмотреть еще и на таком уровне. Ну и в принципе я понимала, что у меня есть набор базовой терминологии, у меня достаточно хорошая школа, я много знаю по технике, умею играть разные формы защиты, нападения, ну и ноги понимают. Все, что я сейчас умею, благодаря Алексею Владимировичу, и мне в этом плане было несложно – все, что давал Долопчи, я воспринимала. И мне было интересно еще и с той точки зрения, что я же всю жизнь тренировалась с Середенковым, а тут новые тренеры, какие-то новые упражнения, новые акценты – определенный глоток воздуха.

Потом меня вызвали на первый длинный сбор на две недели, там были в основном студентки. И нам никто не говорил про процедуру отбора, никто не знал, когда и сколько отсеют людей. Это был самый длинный сбор, и я вообще не думала, что пройду, я под конец эмоционально устала, как-то сама «погасла» и думала, что меня отсеют, хотя Долопчи вроде меня поддерживал. Думала, что молодая, все были старше меня, а мне только 18, сопля такая мелкая. В итоге нас отсеяли наполовину, осталось студенток 4 человека. И я помню, как мы сидели в линию, и Долопчи говорит, мол ты, ты и ты – вы остаетесь. Я была в шоке! Потом мы полетели в Сербию на сбор, там уже начали вслух рассуждать про отбор, и я понимала, что шанс поехать есть и он реальный. Было очень интересно, но очень сложно. И мы еще уехали 18 июня на первый сбор, а вернулись 1 сентября, и жили в этом коллективе постоянно, в этом соку варились два месяца, каждый день по 2-3 тренировки… Но это нормально, все это понимали.

– На Универсиаде в Неаполе тебе было легче?

– Да, в 2019-м я знала уже всю кухню, знала игроков АСБ. На первой Универсиаде мне все казались космического уровня, я смотрела и думала, что я ни о чем, а все так много могут. Но спустя два года я много что поняла, уже смотрю на игрока и примерно понимаю, какие у него шансы попасть в сборную.

Я понимала, что здесь она передачу не видит, там в защите сделала не то, что просил тренер. Плюс у сборной есть определенный шаблон, и я понимала, какими должны быть люди. Например, на первом сборе я сразу видела человек 5, которых отсеют здесь же. Но сама подготовка к Неаполю была не столь продуманной. Во-первых, мы сидели только в Москве, не меняли город, а это морально тяжело. Плюс не хватило игровой практики, перед Тайбэем мы и с мужиками поиграли, и с U18, где Вадеева и Мусина. Перед Неаполем игры были, но не хватило сыграть турнирчик. Я уверена, что если бы перед Италией мы сыграли побольше, то мы как команда стали бы сильнее, а так нам приходилось сыгрываться в первых двух играх. Если бы мы приехали более сыгранными, мы бы еще больше «набрали» к третьей игре и, уверена, выиграли бы ее.

– А если говорить об атмосфере в команде, то когда было лучше?

– В Неаполе была лучшая сборная в моей жизни! Как-то так сложилось, что все были очень классными. Как-то сразу с первого сбора мы были вместе, за одним столом сядем, в бассейн вместе пойдем, никаких конфликтов не было, не висела никогда никакой напряженности. Была легкость и поддержка от всех, не было этой границы между АСБ и профи. В 2017-м она была, и это чувствовалось. А в Неаполе, я помню, была последняя игра уже, четвертая четверть, осталось минуты две, и мы уже сидим, ревем, что сейчас все это закончится. Вышли в центр, все уже плачем, пошли к тренеру, начали его бросать, обниматься… По атмосфере было обалденно!

– А что тебе дали эти две Универсиады и процесс подготовки к ним с точки зрения игровых качеств?

– Оба этих процесса были очень продуктивными! Ведь никто из нас, асбшниц, не тренируется с таким количеством хороших игроков. И на первой Универсиаде было очень круто в плане знаний. Я помню, мне девчонки всегда подсказывали, если я где-то неправильно смещусь. А они ж все взрослые, подходили, обнимали за плечо и говорили, мол, слушай, надо вот так и так. Я очень много новой информации получала и по движениям, и по игре.

На второй Универсиаде я тоже абсолютно точно прибавила, особенно с точки зрения физических кондиций. Ты же когда со студентами тренируешься, там вообще разный уровень, а тут ты в обществе тех, кто в этом с детства, и это очень интересно. То есть например по студентам ты хочешь отдать крутую передачу, а партнер тебя не «читает», а здесь все работает, другой уровень баскетбольного интеллекта. Но в 2017-м я выросла больше, я прямо «скакнула».

Я еще помню, как мы вернулись и через месяц уже играли, и я была очень крута, с наката по 30 «валила». Мы даже это обсуждали с Алексеем Владимировичем, и он говорил на каком-то семинаре, что это очень интересная история для Ассоциации в плане развития игроков. Даже если бы я не поехала на Универсиаду, этот тренировочный цикл все равно выводит на другой уровень.

– Тебе было сложно привыкнуть к своей другой роли на паркете на Универсиадах, когда ты играешь в «Сиренах» по 35 минут?

– Я понимаю все эти истории и понимаю, что у каждого есть своя роль. На первой Универсиаде я понимала, что то, что я поехала – уже круто. Ты же на тренировке уже понимаешь свой уровень в этой команде, и я не питала иллюзий. Я понимала, что не буду играть даже по 15 минут, дай бог, чтобы тренер вообще давал играть. Я объективно оценивала, что не буду брать на себя основную роль в команде. Кто-то должен забивать, кто-то защищаться, кто-то подбирать, кто-то полотенце подавать, а почему нет? Чтобы человек сел на скамейку, ты ему пять отбил, подбодрил, сказал, мол, все круто. Нет такого, что мы там в стороне покурим недовольные. Я была очень вовлечена в процесс, благодарна за возможность вообще быть в команде.

– А если говорить о атмосфере Универсиад, то она отличилась в Неаполе и Тайбэе?

– В Тайбэе было в разы круче! Азиатские мероприятия такого уровня всегда проходят бомбически, и мы убедились в этом. Мы там реально были звездами! В первый же день, когда нам дали аккредитации, мы пошли в магазин, и к нам подходили, просили сфотографироваться, на нас таращились. У нас больше в жизни такого не было. Мы себя чувствовали на Олимпийских играх: отдельная территория, огромная столовая, плюс еще климат крутой, тропические дожди… По организации все на уровне, вымпелы в автобусах, тебя встречают, с тобой фоткаются, дают пять. И посещаемость! Если в Неаполе даже на финале небольшой стадион не был забит до конца, то когда мы играли с Тайпэем, все было забито, ничего не слышно вообще, 10 тысяч человек! А в Неаполе больше был чемпионат Европы. (смеется)

– Знаю, что вас очень поддерживал на Универсиаде Алексей Усачев. Расскажи о своем знакомстве с ним?

– На первой Универсиаде мы часто проводили время вместе, еще со сборов. Он начал с нами работать на втором просмотровом сборе. Очень чувствовал нас и поддерживал. У меня реально были моменты, когда я очень уставала и что-то не получалось, а он мог прийти вечером ко мне, всегда находил нужные слова, был таким мотиватором, и ты ему верил! Он не просто был менеджером и выполнял свои функции, он сопереживал, на играх кричал, болел. Мы гулять ходили вместе, очень душевно все было. Он никогда не отделялся от игроков, не считал, что тусуется только с тренерами. А ведь ему тоже было сложно, тот же коллектив два месяца, и то, что ему было сложно, он отодвигал на второй план, а мое «сложно» ставил в приоритет.

– В твой второй сезон вы вышли в Суперфинал. Как вообще для тебя складывался тот год после Универсиады?

– Я помню, что после Тайбэя сразу начали вылезать болячки, потому что не было времени на отдых. Потом в начале мы как обычно раскачивались, набирали обороты к середине сезона. Мы тогда по городу были вторыми, финал был очень тяжелым, и я до сих пор убеждена, что тогда мы могли выиграть у «Медведей». Я помню, что перед тем финалом очень сильно подвернула ногу, не могла ходить, меня восстанавливал Михаил Новиков, поставил на ноги. Но в финале в первом периоде я опять подвернула ногу, сразу к врачу – тейповать, морозить, и опять в игру.

– А поражение от ДВФУ насколько оказалось тяжелым для тебя?

– Тогда все хотели питерский финал, и было очень обидно проиграть ДВФУ в полуфинале. У нас как-то вот все шло не так с самого начала, Соня Бабичева травмировалась, мы на фолы «сели», из-под кольца не могли забить… Просто не идет игра и все!

Меня до сих пор эта бронза не греет. Тут не то, что я люблю только золото, нет, меня греет бронза вот этого года по Питеру, серебро того финала с «Черными Медведями»… Но на тот момент, я считаю, что это было не наше место. Мне было очень тяжело играть матч за бронзу, и Алексей Владимирович всегда говорил, что эти игры самые тяжелые. Ты должен реабилитироваться после поражения, идти в бой как будто ничего не было. А еще все понимали, что РГУФК проиграет «Медведям», а у нас же были равные ожидания, поэтому РГУФКу, наверное, было проще в плане эмоций. И мне было безумно сложно, я пыталась отодвинуть эмоции, но мне казалось это несправедливым. Но игра справедлива. Как говорит тренер, жизнь несправедлива, а игра справедлива. Если ты тупишь в жизни, она тебя не сразу накажет, а игра покажет все сразу. 

– Потенциальный питерский финал, три команды из Санкт-Петербурга в Суперфинале Лиги Белова 2019… Как ты оцениваешь уровень вашего дивизиона? 

– Я вообще кайфую от нашего дивизиона! Я чувствую, что он сильнейший  в АСБ, не побоюсь этого слова. Мы же и по Суперлиге играем, и на Moscow Games были, видели разные команды, и я понимаю их уровень. Самый сильный соперник – самый принципиальный. Мне нравится играть с «Медведями», нравится их степень агрессивности. С таким командами интересно играть. Не нравится играть с теми, кто выходит играть спустя рукава, а Политех настраивается на каждую игру, как и мы. Но наши с ними игры лучше смотреть после Нового года. (смеется) Тренер нас подводит к плей-офф, поэтому осенью качество игры не очень.

– А если оценивать Студенческую суперлигу?

– Это очень прикольно, особенно первый сезон, ведь это было новое. Интересно было выйти за пределы Санкт-Петербурга, к тому же выезды – это сплочение. И мы получали большое количество игр, сыгрывались. 

– А не сказалось ли это количество игр, наоборот, в худшую сторону?

– Тут я очень рада, что наш тренер думающий, он все это просчитывает. Нагрузка действительно была большая, даже если ты это вроде бы не ощущаешь. Я помню тот финал с СПбГУПТД, мы реально не могли забить, мы настолько «наелись» после «Финала восьми». Видно, что мы вот тут быстрее разыграли, там «прочитали» – а потом не забили из-под кольца, не забили штрафной… Но Алексей Владимирович это все знал и готовил нам к такому, говорил, что будет трудно, но мы должны терпеть. И как будто тяжелую повозку тащили: психуем, толкаем, но тащим. Но крутые эмоции были, девчонки были опытные, которые уже много поиграли, которые понимали, что могут.

– Поражение от «УрФУ Сима-Ленд» на «Финале восьми» в этом году – самое неприятное в этом сезоне?

– Мы перед тем выездом знали, что плохо сыграем. Я не могу это объяснить, просто внутри у всех в головах что-то произошло, и мы были психологически не готовы. Мы приходили и плохо тренировались, это что-то прямо бабское, какая-то безответственность или еще что-то. И когда в Казани все пошло плохо, никто не удивился. Мы чувствовали, что психологически не сможем. А до этого была как раз самая неприятная игра с ГУТиДом, мы им проиграли 40, и как раз после этого морально пошли вниз. После «Финала восьми» мы с девчонками разговаривали, пытались понять, почему так, и полуфинал Санкт-Петербурга с ГУТиДом был уже хороший. Мы пробили нереальное количество штрафных, но очень мало забили. Попади хоть половину – выиграли бы десятку. Но в целом по качеству игра была хорошая, мы падали, кричали, были заведены, все хотели победы. И тренер говорил, что мы должны сыграть так, чтобы потом не жалеть, что где-то не упали или не добежали. И мы, конечно, очень расстроились и плакали, но в кругу сказали, что все молодцы, игра была крутая. Тренер то же самое сказал. Это игра, всегда хочется занимать высокие места, но по самоотдаче у тренера не было к нам претензий, и у нас самих друг к другу тоже. И уже к игре за третье место мы были на позитивной волне.

– Мне однажды сказали, что чтобы нормально заиграть в «Сиренах», надо понравиться Маше Панфиловой. Как ты вообще осознаешь свою роль в команде и когда ты почувствовала, что стала лидером?

– Мне даже интересно, кто это сказал… Но вообще это правда. (смеется) Я вообще всю жизнь по натуре лидер, еще с детской команды. И мне нравится все организовывать, за что-то отвечать, характер у меня сильный, я упорная. Когда я приходила в «Сирены», я знала кухню команды, знала всех девочек. Но когда поступила, я знала, что еще тут ничего не сделала, чтобы со мной считались. Авторитета еще не было. А вот на втором курсе уже почувствовала, что я лидер. Во-первых, потому что ушла Майра Сергазинова. И у нас было правило, что если не знаешь, что делать, отдай мяч Майре, она решит. А я привыкла с детства играть много, на первом курсе нормально забивала, а когда Майра ушла, я поняла, что у меня есть лидерский опыт и Универсиада за плечами, сразу начала тащить. Ну и в целом я очень активная, и от меня очень много энергии в команде идет. Я не скажу, что я идеальная, я где-то резкая, вспыльчивая, но девочки знают об этом. И если я что-то резко говорю, они знают, что я не со зла, и всегда потом извинюсь. А в этом году ушло много «старичков», пришли новые игроки, я стала капитаном… Но в целом я люблю всех!

– Как «Сирены» принимают новых игроков?

– Мы принимаем всех одинаково радушно. Я всегда всем молодым помогаю, спроси у любой нашей девочки. А дальше все зависит от самого игрока. У каждого коллектива есть свои правила, и если человек приходит и его все устраивает, он соблюдает свои обязанности, то постепенно максимально вливается. Бывают те, кто не вливаются, но это нормально.

– А какие правила у коллектива «Сирен»?

– У нас на самом деле очень много правил. Мы должны быть в зале за 15 минут до тренировки, у нас вообще нельзя опаздывать, не считая форс-мажоров. Раньше вообще были денежные штрафы, которые потом шли на командные расходы, но сейчас мы отказались от этого. Мы всегда встречаемся перед игрой и все вместе идем от метро. Доходит до смешного, когда я на машине доезжаю до зала, оставляю машину и иду к метро встречаться с девчонками.

Первый курс у нас всегда ответственен за инвентарь. Они должны договариваться, выносить его на каждую на тренировку и убирать, носить на игру. Третий курс отвечает за заявки, и у каждого в принципе есть мини-обязанности, но на первом курсе больше всего. Мы это сразу проговариваем на собраниях, говорим, что через это проходили все, и это не стремно. Потом ты заканчиваешь первый курс, с тебя эти обязанности снимаются.

Самые большие правила на тренировках, конечно. Если ты любишь идиотничать, ты с нами не сработаешься. Если ты иерархию не соблюдаешь, с тренером не так разговариваешь или со «старичками»… Если ты только пришел в команду, нельзя что-то резкое высказать игрокам, который в ней давно, но это же в принципе нормы общества. Я не могу прийти на новую работу и учить девочку, которая работает там 10 лет. Сначала покрутись пару месяцев, наработай связь, докажи всему коллективу, что тебе это нужно. Мне очень нравится в нашей команде философия, что мы выкладываемся на каждой тренировке, что тренировки каждый день от двух с половиной часов, и не только пришел с мячом побегал, а разминка за час, идешь в тренажерку с тренером по ОФП, со вторым тренером индивидуально работаешь. Это серьезная работа, и проходимость команды, конечно, есть. Из семи первокурсников до Нового года останутся, дай бог, двое. Это происходит каждый год, это нормально, именно поэтому ты должен своим отношением доказать, что тебе это нужно. Мы же по опыту знаем, что неизвестно, надолго ли ты здесь – месяц, два, неделя, полгода… Ты пробудь хотя бы половину сезона, проиграй 40, выиграй 30, пускай на тебя тренер наорет или наоборот мы круто куда-то сгоняем. Нужно уже какую-то свою историю в команде пройти.

– Вне паркета вы хорошо общаетесь?

– Да, хоть в этом сезоне и состав обновился, год был классный в плане сплоченности. Такое чувство, чтоб мы уже года три вместе, настолько много было взлетов, падений и эмоциональных переживаний. У нас есть традиции, стараемся вместе отмечать праздники, дни рождения, конец сезона, начало сезона… Стараемся создавать жизнь за пределами зала.

– В этом году вы начинали сезон без Алексея Владимировича, который был в США на обучении, и ты была в роли играющего тренера. Как тебе такой опыт?

– У нас в начале сезона появился еще второй тренер, Илья Игоревич Васильев, тоже работает в Кировской. И Алексей Владимирович оставил всю работу на нас двоих. На меня еще с той точки зрения, что Илья Игоревич пришел недавно и еще какие-то акценты не знает. Программа у нас была у обоих, какие-то тренировки проводил он, какие-то я. Я могла и тренироваться, и по ходу игру остановить и сказать, что все плохо и мы идем бегать челноки. Потом сама их бегать и ненавидеть себя. (смеется) Но в начале сезона были игры с более слабыми командами, поэтому было несложно.

– Параллельно ты работаешь тренером в Кировской спортшколе. Сколько ты уже тренируешь?

– Пойдет третий год, как я работаю с детьми, 1-2 класс, 2011-й год, две группы. Пока только один выезд был, первые наши игры с девчонками постарше, одну проиграли, другую выиграли. Ну они совсем малышки еще, начинаем минибаскет со следующего года. Я работаю самостоятельно, но много советов спрашиваю у Алексея Владимировича и надеюсь, что он продолжит мне помогать. Сложно научить ребенка понимать, куда ему встать, куда идти.

– Но ты бы хотела и дальше работать с детьми?

– Пока что да, мне очень нравится. Это трудно, но я в принципе люблю детей. Мне нравится баскетбол и мне нравится этот детский баскет, сборы, соревнования, тренировки, я с детства этого хотела. Иногда я задумываюсь, чего бы мне хотелось больше – выпустить возраст и пойти работать со взрослыми или всегда с детьми. И на данный момент я готова всю жизнь с детьми проводить. Вот Алексею Владимировичу, например, интереснее со взрослыми, но есть те, кто всю жизнь с детьми, добивается успехов, их это не угнетает. Пока мне нравится, но я не загадываю.

– Еще ты работаешь в «Фениксе»…

– Да, это отдельная история, каникулярный лагерь. Я там работаю менеджером и тренером. Там совсем другие тренировки, более точечная и мелкая работа. У тебя там либо совсем маленькая группа, либо еще несколько тренеров кроме тебя, и идет работа над деталями.

– Топ-3 твоих момента за годы в «Сиренах»?

– Первая Универсиада. Это был переломный момент в жизни, это было что-то новое. Победа над МИИТом в матче за выход в Суперфинал 2018-го года. И Матч звезд этого года. Сравнивая с прошлым Матчем звезд, этот лично для меня был намного круче и по организации, и по внутренним процессам.

– Что тебе дал опыт двух Матчей звезд АСБ?

– Во-первых, это дает опыт выступлений на публику. Одно дело ты играешь у себя по АСБ, хотя иногда и приходит много людей, другое дело тут. Ты выходишь под барабаны, тебя объявляют… В прошлом году мне была даже не по себе, я стеснялась где-то. А в Уфе я чуть ли не с ноги дверь в отеле открыла. (смеется) Сразу со всеми начинаешь общаться, знакомиться… В том году тоже чувствовала себя не в своей тарелке на игре, а в этом было комфортно, я бегала и кайфовала! Очень бы хотела поехать еще раз, и я думаю, что мне было бы проще. В том году я еле сыграла и два очка набрала, в этот раз лучше, и думаю, что через год было бы еще круче.

– Ты одна из самых медийно активных игроков АСБ, всегда соглашаешься на любые движухи. Это очень круто. Ты понимаешь, зачем тебе это нужно?

– На самом деле, я стала такой благодаря АСБ. Если бы я поехала на Матч звезд на первом курсе, я бы, наверное, под одеяло залезла и на матч бы даже не поехала, и никто бы не заметил. А благодаря АСБ я смогла раскрыться, помогают постоянные интервью до игры, после, фотосессии, ты чувствуешь себя комфортнее на камеру или в разговоре с новыми людьми. А мне нравится открытость, я спокойно снимаю видео, и я бы хотела еще кому-то рассказывать про ту же Универсиаду, чтобы люди знали, как это круто и хотели бы туда попасть.

– Были ли у тебя предложение от клубов и есть ли желание перейти в профи?

– Предложения были, но не хочу. В принципе у меня есть понимание игры, я не из тех, кому надо по 10 раз объяснять, я двурукая, с броском. Даже помню на Универсиаде Алексей Владимирович рассказывал, как с ним девочка спорила на тему того, что я профи, а не студентка, и он ей говорил, мол, я ее с детства знаю, она асбшница, мы смеялись на эту тему. Предложения есть, понятно, что не Премьер-лига, но Суперлиги звали. Но мне интересна тренерская история. Хочется полноценно доиграть в «Сиренах», спокойно уйти на покой, может быть, в каком-то статусе остаться в команде и помогать и уже полностью заниматься моими детьми. Тем более что я вообще прониклась АСБ, всей этой историей, она еще так раскрутилась. АСБ 5 лет назад – это не АСБ сегодня, сейчас много крутых проектов и всего интересного.

Беседовала Татьяна Кузьмичева

Просмотров: 1 070

КОММЕНТАРИИ

Ответ для . Отмена

Только авторизованные пользователи могут оставлять комментарии. Пожалуйста, авторизуйтесь на сайте

АССОЦИАЦИЯ СТУДЕНЧЕСКОГО БАСКЕТБОЛА Сезон 2023-2024

70 регионов 5000+ матчей 800+ команд 10000+ игроков

Будь в игре!

Партнеры АСБ